Но Эдвард уже отвернулся, готовясь уйти.

— Важно, чтобы мальчик начал обучение как можно раньше, — сказал он, игнорируя вопрос Соколова. — Не теряй времени.

С этими словами слепец скрылся в своем маленьком магазинчике разных товаров, оставив Андрея Павловича одного на пустынной улице. Соколов еще некоторое время стоял, глядя в ту сторону, куда ушел его старый знакомый. В голове мужчины роились вопросы, на которые, он чувствовал, еще долго не получит ответов.

Наконец, тряхнув головой, словно пытаясь избавиться от наваждения, Соколов направился к своему временному жилищу. Завтра ему предстоял важный день — начало обучения молодого господина Темникова. И судя по тому, что он уже успел увидеть, это обещало быть весьма интересным опытом.

Я проснулся рано утром, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь тяжелые шторы моей комнаты. События прошлой ночи все еще крутились в голове, словно карусель на ярмарке. Мой новый учитель, который пробрался ко мне, теперь должен был официально приступить с сегодняшнего дня к обучению.

Не успел я додумать эту мысль, как в дверь тихонько постучали. Это была одна из личных служанок бабушки. По сути эта девушка была одной из тех кому бабушка доверяла больше других, так что даже их статус был весьма высок, ведь они напрямую помогали хозяйке поместья и исполняли ее волю.

— Молодой господин, — прошептала она из-за двери, — Валентина Андреевна просит передать, что к вам прибыл учитель. Вас ждут в малой гостиной через час.

Я усмехнулся про себя. Значит, Андрей Павлович все-таки нашел в себе смелость встретиться с бабушкой лицом к лицу.

Быстро умывшись и одевшись, я спустился вниз. Проходя мимо кухни, я уловил аромат свежеиспеченных булочек и жареного мяса. Мой желудок тут же напомнил о себе, но я решил, что завтрак может подождать. Сейчас было куда важнее узнать, что за обучение меня ждет.

Малая гостиная встретила меня приглушенным светом и запахом старых книг. Бабушка сидела в своем любимом кресле, с чашкой чая в руках. Рядом с ней, на диване, расположился Андрей Павлович. Он выглядел немного напряженным, но старался держаться уверенно. Голова мужчины была перебинтована.

— А, Максим, — произнесла бабушка, увидев меня, — познакомься с твоим новым учителем, Андреем Павловичем Соколовым.

Я едва сдержал улыбку, когда Андрей Павлович встал и слегка поклонился мне.

— Рад познакомиться, молодой господин, — сказал он с серьезным видом.

— Это взаимно, — кивнул я, стараясь не выдать, что мы уже знакомы.

Бабушка внимательно посмотрела на нас обоих, словно пытаясь уловить что-то необычное, но, видимо, не заметив ничего подозрительного, продолжила:

— Андрей Павлович будет обучать тебя основам магического искусства, — эти слова она произнесла с неким пренебрежением, будто нехотя. — Твой отец считает, что пришло время начать твое образование в этой области, хоть я и была решительно против.

Я кивнул, стараясь выглядеть серьезным и заинтересованным.

— Спасибо, бабушка. Я буду стараться изо всех сил, чтобы не опозорить род Темниковых.

— Хорошо, — кивнула она. — Андрей Павлович, вам выделили комнату на втором этаже восточного крыла для занятий. Надеюсь, вы найдете ее подходящей.

— Уверен, все будет прекрасно, госпожа Темникова, — Соколов снова поклонился.

— Отлично, а теперь, поскольку вас уже покормили, вы можете отправляться в выделенную комнату, а Максиму следует позавтракать, после чего у него есть некоторые утренние дела.

Мой новый учитель откланялся и вышел из гостиной. Следом поднялась и бабушка, я тут же подошел, взяв ее за руку, чтобы сопроводить до веранды, где мы всегда трапезничали в это время года. Несмотря на свой строгий нрав, она любила, когда я ее сопровождаю. Это было видно.

На веранде стол уже был накрыт. Там нас поприветствовала Настенька, которая так же бодрствовала в такой ранний час.

Стол был уставлен разнообразными блюдами, от одного вида которых у меня потекли слюнки. Аромат жареных ломтиков куриной грудки смешивался с запахом свежеиспеченного хлеба. Золотистые блины, уложенные аккуратной стопкой, манили своим видом. Рядом стояла миска со сметаной и банка с малиновым вареньем. Большое блюдо с румяными варениками занимало центральное место на столе.

Что-что, а кормили в этом доме действительно отменно, и даже на завтрак подавали такое обилие еды, что раньше я бы точно посчитал это чем-то неприличным. Мне невольно вспомнилась прошлая жизнь, где я часто питался на бегу, перехватывая фаст-фудом между судебными заседаниями. Здесь же каждый прием пищи был настоящим ритуалом.

Настенька никогда не садилась за стол, пока не сяду я. Так она, пусть и по-своему, но проявляла свою любовь и уважение, ко мне, хотя, казалось бы, какое уважение между детьми.

Я помнил, как ее привезли сюда, якобы на лечение, подальше от столицы — бледную, истощенную, с тонкими безжизненными волосами. Тогда я впервые почувствовал, что значит быть старшим братом, желание защитить, поддержать.

Теперь же передо мной была совсем другая девочка. Ее щеки приобрели здоровый розовый оттенок, а волосы стали густыми и блестящими. В ее глазах светилась жизнь и любопытство.

— Старший брат, присаживайся, — улыбнулась она мне. — Я как раз выбрала для тебя все вареники с капустой, я помню, как ты не любишь с картошкой.

Я не смог сдержать улыбку. Несмотря на то, что она была законной дочерью, а я лишь бастардом, за время, проведенное тут, мы действительно сблизились. Ее искренняя забота всегда трогала меня до глубины души.

— Спасибо, Настенька, — ответил я, потрепав ее по голове. — Ты настоящее сокровище.

Мы принялись за еду, и я на мгновение забыл о нависшей надо мной угрозе наказания. Вареники таяли во рту, а блины с вареньем были настоящим произведением искусства.

Какое-то время было тихо, но внезапно бабушка заговорила.

— Анастасия, завтра ты отправляешься в столицу. Твое лечение подошло к концу, что уже отметили приглашенные целители, и отец призвал тебя. У него есть определенные планы на твой счет.

Я замер, не донеся ложку до рта. Краем глаза я заметил, как побледнела Настя.

— А Максим? — дрожащим голосом спросила она.

— Максим останется здесь и продолжит свою учебу на дому, — твердо ответила бабушка.

Этого было достаточно. Настя вскочила из-за стола, ее глаза наполнились слезами, и она убежала в свою комнату. Я инстинктивно поднялся, чтобы последовать за ней, но строгий голос бабушки остановил меня:

— Сядь, Максим. Она должна справиться с этим сама.

Я неохотно опустился обратно на стул. Что ж, если не сейчас, то вечером, после обучения, я обязательно навещу ее. И даже если после этого последует наказание, иначе я поступать просто не собирался.

И все же несмотря на ситуацию я поднял разговор на счет своих служанок. По мне было неправильно, что их наказали так строго ведь в этом была и моя вина. И пусть на счет других бабушка была непреклонна, но похоже ей доложили во всех подробностях как Мила была верна мне до самого конца несмотря на угрозу физической расправы.

Такую преданность бабушка как раз ценила, так что немного заставив меня понервничать она все же разрешила перевести девушку в мои личные служанки и тем самым остаться ей рядом со мной и поднять статус девушки. Так что я выполнил свое обещание и укрепил свою связь со слугой, которая и так была мне предана более чем полностью.

Впрочем это не отменяло того что мне надо пересмотреть частично свое поведение, чтобы остальные слуги рода не попадали под угрозу из-за моих действий. Ну и разумеется управляющий и его подруга от меня еще получат, но это надо сделать так, чтобы никто не мог обвинить меня. Своих людей я в обиду не дам.

Утренняя тренировка прошла как обычно, с потом и превозмоганием. Слуги то и дело бросали на меня удивленные взгляды. По их мнению, молодой господин должен был расти в праздности и заботе.