Я сразу понял, что этот юноша необычен. В нем чувствовалась какая-то внутренняя сила, и это было совершенно не связанно с магией.

Соколов тяжело выдохнул.

— Это, — сказал он тихо, — младший сын императора, Андрей Алексеевич. Он третий член комиссии.

Я удивленно поднял брови. Принц? Здесь?

— Сам он не очень хорош в магии, — продолжил Соколов, — но если дело касается теории… в ней, он буквально гений. В свои двадцать два Андрей Алексеевич даже выпустил трактат о магии, который используют в академии.

Андрей Алексеевич подошел к Воронцову и Шрамову, которые стояли недалеко от нас.

— Ваше Высочество, — произнес Воронцов, — рад видеть вас. Однако у нас небольшое изменение в планах. Сегодня будут два кандидата вместо одного, так что потребуется больше времени. Надеюсь, это не станет проблемой?

Лицо принца сразу помрачнело.

— Два кандидата? — переспросил он. — Но у меня намечена игра с гроссмейстером Ковальским, что прибыл с дипломатической миссией из Царства Польского! О его успехах в шахматах столько судачат! Я не хотел бы задерживаться и проявлять к столь известному человеку неуважение. Кто же этот второй?

Принц явно был недоволен, но при этом ему ничего не стоило перенести второго кандидата, то есть меня, на другой день. Посол другой страны был явно важнее. Однако он просто сказал, что не хочет задерживаться? Занятный человек.

Остальные члены комиссии задумались, как можно выйти из этой ситуации.

Я же на тот момент уже знал решение, поэтому, сделав шаг вперед, поклонился, всем трем.

— Господа, Ваше Высочество, — начал я, уверенно и почтительно. — Я глубоко уважаю время каждого из вас. Поскольку я совсем недавно и внезапно стал кандидатом на проверку, я хотел бы предложить альтернативу. Чтобы сохранить как ваше время, так и качество оценки обоих.

Все взгляды обратились ко мне. Даже тот усатый мушкетер подошел ближе. Удивительно, что он не взялся перебивать меня, с таким-то характером. Впрочем, я знал, на что я иду и зачем мне это надо, особенно с учетом личности третьего члена комиссии.

— Я предлагаю провести подтверждение в форме дуэли, — произнес я. — Мне тут подсказали, что четвертый сектор давненько пустует. Что, если мы проведем экзамен именно там? Если, конечно, мой уважаемый соперник не настолько труслив, чтобы отказаться.

Мои слова повисли в воздухе, словно грозовая туча. Я заметил, как Левински, бросил на меня яростный взгляд. Комиссия выглядела удивленной, а на лице принца появилась заинтересованная улыбка.

— Дуэль? — переспросил Воронцов, его брови поднялись от удивления. — Это… необычное предложение.

— Но интересное, — добавил принц, его глаза загорелись азартом.

Я позволил себе легкую улыбку. Все шло именно так, как я и планировал. Теперь оставалось только получить согласие.

Глава 17

Я стоял перед комиссией, ощущая, как напряжение в воздухе нарастает с каждой секундой. Мое предложение о дуэли, казалось, застало всех врасплох, но я видел, как в глазах принца вспыхнул огонек интереса. Воронцов и Шрамов обменялись быстрыми взглядами, словно молча совещаясь друг с другом.

— Я нахожу это предложение весьма интригующим, — произнес принц, и его голос звучал с нотками азарта. — Дуэль позволит нам оценить не только магические способности кандидатов, но и их тактическое мышление, скорость реакции и умение импровизировать на ходу. Я поддерживаю эту идею.

Воронцов, казалось, все еще сомневался.

— Ваше Высочество, дуэли — это довольно опасная форма проверки. Мы не можем рисковать…

— Родион Юрьевич, я понимаю ваше беспокойство, — прервал его принц взмахом руки. — Но разве не в этом суть нашей работы — оценивать истинный потенциал государственных магов? К тому же, это сэкономит наше время, мое время, если вам так угодно. А оно на вес золота. Не согласны?

— Я согласен с Его Высочеством, — кивнул Шрамов. — Дуэль, действительно, может дать нам более полное представление о способностях кандидатов.

Все взгляды обратились к Левински, который все это время стоял, скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивая ногой, словно ждал, когда наконец всё обсудят, чтобы дать высказаться именно ему.

— Господин Левински, — обратился к нему Воронцов, — вы согласны на проведение дуэли?

Молодой мужчина окинул меня презрительным взглядом, и я увидел, как в его глазах вспыхнула ярость. Он явно не ожидал, что какой-то мальчишка осмелится бросить ему вызов.

— Разумеется, я согласен, — процедил он сквозь зубы. — Я с удовольствием поставлю на место этого зазнавшегося щенка.

Затем он наклонился ко мне и прошипел так, чтобы только я мог услышать:

— Готовься к унижению. Ты проиграл, едва подумал, что дуэль со мной будет хорошей идеей.

Я позволил себе легкую усмешку и ответил так же тихо:

— О, не беспокойтесь, господин Левински. Я уверен, что ваши усы переживут это небольшое потрясение. В конце концов, они уже пережили ваше лицо.

Глаза Левински расширились от неожиданности, и я заметил, как его рука непроизвольно дернулась к усам. Он явно дорожил этой щеткой под носом. Наверное, думал, что он с ними не отразим или что-то вроде того.

— Ты… — начал он, но я уже отвернулся, обращаясь к комиссии.

— Господа, я готов начать в любой момент, — произнес я с легким поклоном.

Принц Андрей хлопнул в ладоши, его лицо светилось от предвкушения предстоящего боя.

— Отлично! Тогда давайте перейдем на арену. Я с нетерпением жду этого поединка.

Мы направились к четвертому сектору полигона, который представлял собой овальную арену, окруженную высокими стенами. По пути я заметил, как другие маги, тренировавшиеся на полигоне, начали проявлять интерес к нашей процессии. Но видя идущих впереди членов комиссии, среди которых был всем известный принц, никто не решался последовать за нами.

Когда мы вошли на арену, я был поражен ее размерами. Это было огромное пространство, способное вместить сотни зрителей. Воздух здесь был наполнен едва уловимым гудением — явный признак мощных защитных чар.

Когда мы оказались на месте, Соколов выступил к нам.

— Я буду выступать в роли секунданта и следить за соблюдением правил, — сказал он. — Дуэль продолжается до признания одним из участников поражения или до решения комиссии. Запрещены изначально смертельные заклинания. Также, вне зависимости от того, победу вы одержите или потерпите поражение, комиссия все равно укажет ваш ранг, так что здесь вопрос, скорее, личной гордости. Думаю, все ясно?

Мы оба кивнули. Мой оппонент, казалось, был взволнован, я же сохранял спокойствие. Да, он может быть силен, но и я не просто так тренировался все это время. Да и сомневаюсь, что этот усатый щеголь может оказаться сильнее дяди Эдварда.

Левински и я заняли противоположные концы арены. Я видел, как он нетерпеливо переминается с ноги на ногу, его лицо искажено гримасой ярости. Он явно горел желанием преподать мне урок.

Соколов поднял руку.

— Начинайте!

Не успел его голос затихнуть, как Левински уже начал атаку. Его руки описали сложную фигуру в воздухе, хотя зачем этот излишний пафос я так и не понял.

— Круг Второй: Призматическая клетка!

Воздух вокруг меня начал мерцать, формируя светящуюся конструкцию. Я почувствовал, как пространство вокруг меня потихоньку сжималось, пытаясь ограничить мои движения и в целом пространство для маневра.

Но я был готов к этому. Еще до того, как клетка полностью сформировалась, я использовал истинное слово «Пространство».

— Искажение, — прошептал я, визуализируя в своем сознании, как пространство вокруг меня искривляется и деформируется.

Призматическая клетка Левински начала терять форму, её грани изгибались и плавились, словно отражение в кривом зеркале.

Не теряя ни секунды, я добавил:

— Перемести.

И в следующее мгновение я, потратив довольно ощутимое количество энергии, оказался за спиной Левински. Он явно не ожидал такого маневра и на долю секунды растерялся. Этого было достаточно.